Басня Гнедича Н.И. - Псарь и медведь

Псарь, промышляющий смиренных зайцев шкурой,
Медведя раз в берлоге подстерёг;
Богатой шубою Псаря пленил зверёк;
Но, тварей мелких враг — был, видно, слаб натурой:
С зверями крупными он драк терпеть не мог;
Медведи же большие забияки,
И шуб с себя не отдают без драки,
Принявши разве пулю в бок;
Но Псарь мой был и не стрелок.
Так хоть, кажись, и ясно,
Что моему тут молодцу
На добычь зариться напрасно,
Что для Псаря Медведь был зверь не по ловцу;

Однако смертная взяла его охота
Медвежий мех себе добыть:
Борзыми вздумал Псарь Медведя затравить.
Скорей домой, и лишь в ворота,
Собрал он всех собак, и гончих и борзых,
Здоровых и больных,
И даже к ним в добавку
Взял, от жены тайком, ее седую Шавку,
И, захвативши кнут, на зверя он пошел.
Знав хорошо лесные все дороги,
Берлогу скоро он нашел.
Хозяин дома был: на солнце у берлоги
Медведь дремал; над ним, скача между кустов,
Привыкшая при нем питаться объедала
Остатками мясных его столов,
Сорока лепетала.
Она издалека
Псаря-героя увидала
И, жизнью дорожа соседа Мишука,
К нему в испуге закричала:
«Кум, на тебя гроза!» — «А что?»— «Собак с гурьбой
Идет к берлоге Псарь». — «Какой?» —
«Что зайцев травит здесь порой;
Собак не слышишь ли ты лаю?
Идет!» — «Пускай идет; его собак я знаю», —
Медведь в полcна пробормотал.
А Псарь уж подошел; но издали он стал,
И издали собак пускает всех в атаку;
Но страшного почуяв забияку,
Лай подняли они, а не идут
С Медведем в драку.
Псарь порскает, кричит, собакам кажет кнут,
Сечет их: вой и крик вся стая поднимает
Под свищущим кнутом; но все издалека
Глядит на спящего беспечно Мишука.
Но Шавка вдруг одна к Медведю подбегает
И лает в нос ему, смешно и глупо злясь;
Медведь лежит, не шевелясь.
«Проснися, кум; собаки нападают, —
Кричит Сорока: — ну, как стаей нападут?» —
«Нет, — Миша говорит, — собаки эти лают,
А зубом не берут». —
«Но Шавка, погляди, она тебя не трусит;
Все рвется до твоих ушей;
Ахти, вопьется!.. кум, дай оплеуху ей!» —
«Ну, хорошо; скажи ж, кума, скорей,
Когда она меня укусит», —
Ей Мишка отвечал
И, потянувшись, вновь спокойно задремал.

Так Журналист иной, частёхонько бывает,
С толпой наемников на Дарованье лает;
А Дарование, как злость ни нападай,
Спокойно слушает журнальных шавок лай.