В.В. Быков - Сотников

---

Морозной ночью молодые партизаны Рыбак и Сотников, с оружием на случай облавы, отправились в один белорусский хутор, чтобы пополнить продовольственные запасы отряда. Но на его месте увидели пожарище. Пришлось идти в незнакомую деревеньку, как потом оказалось – Лясины. Сотников болен, надрывно кашляет. На задание пошел лишь по одной причине: больше некого было послать. В прошлом он – комбат, попавший в плен после первого же боя. А вот по профессии – учитель. Рыбак тоже бывший окруженец, в армии был старшиной. В одной перестрелке в лесу они прикрывали друг друга – так невольно и сблизились.

В одном домике встретила их пожилая семейная пара. Сын их был на фронте, а вот сам Петр Качан согласился стать старостой, «немецким прислужником». Только вот попросили его об этом сельчане, зная как мужика разумного, справедливого. Жалованье он у немцев брать отказался. Рыбак было хотел расстрелять предателя, потом смягчился. Из этого дома унесли они для отряда овечью тушку.

Внезапно их заметили полицаи. Рыбак оторвался далеко вперед. Раненый в ногу Сотников упал и лишь отстреливался. Рыбаку стало совестно, что он бросил товарища. Он не знал, что сказать об этом в отряде. И вернулся за товарищем. Вместе они выбрались в поле. Светало. В любой момент их могли обнаружить. И тогда Рыбак решил оставить раненого в ближайшей хате. Сам же он рассчитывал вернуться в отряд. Встретила их девятилетняя девчушка. В хате она была за старшую среди других ребятишек. Мать, Авгинья Демчиха, вернувшись с молотьбы, встретила непрошеных гостей сурово. Но вскоре уже хлопотала над раненым. Ребятишки в окошко завидели полицаев. И бежать бы – да Сотников не в силах. Тогда оба партизана затаились на чердаке. Сотников невольно выдал себя кашлем. Полицаи огрели Демчиху-укрывательницу шомполом. Сотников, чувствуя свою вину перед ней, вступился за женщину.

Оказалось, в ночной перестрелке был убит полицай. Теперь оба партизана должны за это ответить. В Рыбаке закипает обида: так глупо расстаться с жизнью из-за товарища. Если бы не больной, а потом и еще раненый Сотников – Рыбак давно уже был в отряде. Он отчаянно надеется на побег, но шанса нет. Сотникова первым ведут на допрос к следователю Портнову. Оказалось, тот знает весь их путь, начиная от дома старосты. Сотников рассказать о партизанах отказался. И за это попал в лапы местного «полицейского палача» – Будилы.

Рыбака толкнули в подвал, где уже сидел тот самый староста Петр Качан. Его взяли за недонесение о партизанах. В тоске Рыбак уже думал впутать старика как пособника: завяжется следствие, можно время выиграть. Потому и вызванный на допрос, он не скрыл свое имя и поведал Портнову полуправду. Впрочем, главного – где отряд – не сказал. Следователь понял, что Рыбак будет бороться за свою жизнь, а значит, когда-нибудь да выдаст все и всех. Портнов предложил ему стать полицаем.

После пыток Сотникова еле живого тоже бросили в камеру. Глядя на него, Рыбак принял решение «поторговаться» за свою жизнь. Старосту просили разведать у партизан правду об отряде – он отказался. Сидела вместе с ними и горемычная Демчиха. К ним же в камеру втолкнули тринадцатилетнюю Басю, еврейку, дочь сапожника. Чудом она уцелела в резне, прятал ее, в том числе, и тот самый староста Петр. А Рыбак жадно верил в последнюю надежду: выжить, пусть и ценой сотрудничества с немцами.

Сотникову же в эту ночь приснился маузер отца, участника Гражданской войны, и вспомнилась давняя история из детства, как он взял без спросу боевое оружие. Показалось ему также, что во сне отец произнес что-то из Библии, о «высшей справедливости».

Наутро пленников вывели на улицу. «Выходи: ликвидация!» Там толпились немцы и полицейские чины. Сотников сделал еще одну попытку выгородить остальных. Признался, что именно он застрелил полицая. А Рыбак рванулся к Портнову: «Я согласен!» Сотников выкрикнул с презрением: «Сволочь!» Все были повешены. По знаку немцев Рыбак со словами: «Прости, брат!» выбил подставку из-под стоявшего с петлей Сотникова. После казни Рыбак понял, что этой «ликвидацией» связал себя по рукам и ногам. «Теперь он всем и повсюду враг. И самому себе тоже». И так дорого давшаяся ему жизнь стала не мила. Не подавая виду, он закрылся в уборной, чтобы повеситься самому. И вдруг вспомнил, что ремень у него отняли еще перед допросом. Понял также, что пока делать нечего. Надо браться за свою новую «службу». Такова «коварная судьба заплутавшего на войне человека».