Н.М. Артюхова - Точка
Читайте рассказ Нины Михайловны Артюховой «Точка» на сайте Каруника
Точка - читать онлайн
Боря проспал. Когда он открыл глаза, папы уже не было в комнате, а мама надевала шубу и, улыбаясь, примеряла перед зеркалом новый нарядный шарф — папин подарок.
— Мама, постой, не уходи!
— Стою, — ответила мама.
Боря торопливо оделся, оторвал листок календаря и достал из-под подушки небольшой сверток. Потом выпрямился с торжественным видом:
— Мама! Поздравляю тебя с вашим Международным женским днем! А это тебе сюрприз.
— Спасибо, дорогой, — сказала мама. — Какая хорошенькая записная книжка! Неужели сам сделал?
Боре вдруг показалось, что записная книжка — это, пожалуй, все-таки не очень интересно; он не удержался и прибавил:
— Будет еще один сюрприз, ты не думай.
— Я не думаю.
Мама поцеловала его и хотела идти. Уже в дверях она обернулась, окинула взглядом комнату, вышитую скатерть на столе и сказала без уверенности в голосе:
— Боря, ты уж будь поаккуратнее, может быть, бабушка вечером зайдет… Перед школой съешь винегрет, а к твоему возвращению и обед поспеет. Я сегодня рано вернусь. Жалко вот, пол вчера не успела помыть.
— Так это очень хорошо! — сказал Боря.
— Что же хорошего-то? — удивилась мама.
— Очень хорошо, что ты рано вернешься!
Когда дверь за мамой захлопнулась, Боря радостно воскликнул:
— Ага! Не успела помыть? Тем лучше!
И побежал в кухню.
Так… На столе, прикрытые полотенцем, две тарелки и две чашки. Мама, должно быть, тоже немножко проспала сегодня и не успела прибрать. Вчера у нее на заводе после собрания был концерт, и она вернулась поздно.
Кастрюля из-под каши не вычищена, а только наполнена водой, чтобы отмокала. Повезло!
Мимоходом Боря заглянул в корзину, с которой мама ходила за картошкой и овощами. Корзина была почти пуста.
— Ура! — воскликнул Боря.
Шаги в передней, и опять хлопнула дверь. Это ушел на работу сосед. В маленькой квартире стало совсем тихо. Полная свобода действий.
Боря быстро напился чаю и остановился посередине комнаты с видом полководца, обдумывающего план наступательной операции: ударить ли с флангов или идти прямо лобовой атакой на центральные позиции?
«Ничего! — решил он. — Начнем с самого трудного».
Он засучил рукава и вылил в ведро остатки горячей воды из чайника.
Мыть пол Боре никогда не приходилось, но он хорошо знал, как это делается. Главное, не жалеть воды, водить тряпкой туда и сюда, в трудных случаях скрести ножом и переставлять все вещи в комнате.
Боря то пыхтел, нагнувшись, то присаживался на корточки; отодвигал свою кровать и нырял с головой на четвереньках под тяжелую мамину. Комод и папин письменный стол сдвинуть с места не удалось, но ведь даже мама не каждый раз это делает.
Допятившись наконец до двери, Боря поднял голову и посмотрел на часы. Большая стрелка самым неожиданным образом передвинулась больше чем на полкруга.
«Ого! — подумал Боря. — Надо торопиться!»
В кухне дело пошло быстрее, потому что меньше вещей нужно было передвигать. Домыв кухню до середины, Боря почувствовал, что устал. К счастью, он догадался представить себя юнгой, который драит палубу на трехмачтовом бриге под суровым взглядом старого боцмана.
Покончив с палубой, юнга спустился в камбуз (то есть подошел к кухонному столу) и превратился в корабельного кока. Наконец и тарелки были вымыты, и кастрюля доведена до серебряного блеска.
Несколько раз Боря бегал взглянуть на часы. Ему казалось, что невидимая рука быстро переводит стрелку — с десяти сразу на половину одиннадцатого, с одиннадцати на без четверти двенадцать. А ведь еще нужно было пополнить трюм свежей провизией.
Боря выдвинул ящик стола, где лежали деньги на хозяйственные расходы, подсчитал что-то, шевеля губами и загибая пальцы. Через минуту с корзиной в руке он уже мчался по лестнице, то есть по трапу, вниз.
Подойдя к прилавку, Боря кашлянул, прочищая горло, и сказал как можно более взрослым голосом:
— Пожалуйста, дайте мне килограмм самого лучшего мяса… на вашу совесть!
Так всегда говорила бабушка, покупая мясо.
Толстый продавец посмотрел на Борю сверху вниз, потом перевел оценивающий взгляд на полки с разложенным на них товаром. Наконец, крякнув, отрубил от большого куска и сказал:
— Получайте, молодой человек, останетесь довольны!
Боря забежал в зеленное отделение, потом — в булочную, вернулся домой и ахнул, взглянув на часы.
Ни один корабельный кок не чистил картошку с такой быстротой и прилежанием. Наконец кастрюлька была полна и залита доверху водой, мясо и овощи вымыты и красиво разложены на тарелке. Рядом, на кухонном столе, Боря положил записку: «Мама, это тебе сюрприз!»
Такие же записки, написанные более крупными буквами, были положены на полу — в кухне и в комнате. А на комоде, на самом видном месте, еще одна записка: «Мама, я взял из красной коробочки 2 руб. 40 коп., это тоже сюрприз, он в кухне».
Боря почувствовал, что очень проголодался. Нужно было поскорее съесть винегрет и бежать в школу. В самую последнюю минуту, споласкивая тарелку под краном, Боря вдруг с ужасом подумал: «Батюшки! А уроки?!»
Когда не выучишь урока, что лучше — сидеть, потупив глаза, с видом скромным и независимым, или, наоборот, бодро и самоуверенно смотреть прямо на Антонину Николаевну: спрашивайте, я, мол, ничего не имею против.
Впрочем, есть еще третий способ. Но это нужно сделать сразу, перед началом уроков. Встать и сказать со всей откровенностью: «Антонина Николаевна, я сегодня не выучил урока, не спрашивайте меня, пожалуйста!»
Но ведь так говорят, если заболеет кто-нибудь или еще какая-нибудь уважительная причина…
А в классе все такие парадные и торжественные, так хорошо пахнет мимоза в баночке на столе учительницы!
И сама Антонина Николаевна какая-то особенная сегодня, радостная, даже как будто помолодевшая. Может быть, не спросит?
Вот она раскрыла журнал второго класса «Б».
Даже наверное не спросит: ведь спрашивала прошлый раз по арифметике и по русскому вызывала к доске. Она будет спрашивать тех, в ком она не уверена, кому нужно в конце четверти исправить плохие отметки.
Конечно, не спросит!
Отмолчаться — и все!
Боря опустил глаза — по первому способу. Потом — по второму способу — посмотрел прямо на Антонину Николаевну. И вдруг — по третьему способу — встал и сказал:
— Антонина Николаевна, простите меня, пожалуйста, я не выучил урока. Спросите меня в другой раз.
В классе стояла удивленная тишина.
Антонина Николаевна спросила:
— Совсем не учил?
— Совсем не учил.
— Почему же так?
— Я, Антонина Николаевна, сюрприз хотел сделать…
Антонина Николаевна усмехнулась:
— Спасибо за такой сюрприз! Я действительно не ожидала от тебя этого.
Ребята сдержанно фыркнули.
— Не вам сюрприз, — краснея все больше и больше, ответил Боря, — маме моей сюрприз. Ну… подарок к Женскому дню.
Опять смешок пробежал по классу.
— Погоди, погоди, — улыбаясь, сказал Антонина Николаевна. — Я что-то не понимаю. Какой же это подарок — не выучить урока?
Боря ответил горячо:
— Я не про уроки! Мама весь год для меня все делает, а сегодня я для нее все хотел сделать, чтобы она пришла, а все уже готово.
И он рассказал про свои хозяйственные хлопоты.
Теперь ребята смотрели на Борю с уважением, а на Антонину Николаевну вопросительно: как же она решит?
— И пол вымыл? — недоверчиво спросил Андрюша, Борин сосед по парте.
— И пол! — с гордостью ответил Боря.
— Молодец! — сказала Антонина Николаевна. — Это очень хорошо, что ты маме помочь захотел. Но как же все-таки с уроками получилось? Нужно было вчера сделать.
— Я и хотел вчера вечером, — смущенно ответил Боря, — а потом пошел гулять, решил, что сегодня успею. Я не думал, что это так долго — все мамины дела делать.
— Да, — сказала Антонина Николаевна, — мамины дела долгие. В особенности для непривычного человека.
Она придвинула к себе журнал и поставила против Бориной фамилии большую черную точку. Из точки может выйти и плохое и хорошее. Точка — это значит, что спрашивать будут очень строго и не только один заданный урок, а гораздо больше. Точка — это значит: помни и очень старайся!
— Антонина Николаевна, я все выучу. Когда хотите, спрашивайте! — взволнованно сказал Боря.
— Не сомневаюсь в этом, — спокойно ответила Антонина Николаевна. — А теперь, ребята, скажите-ка мне, как вы своим мамам помогаете?
— В Международный женский день? — спросил Андрюша.
— А сколько еще дней в году, кроме Международного женского дня, кто знает?..
Вечером Боря сидел в кресле, у письменного стола, и, вздыхая, перелистывал календарь. Да, как ни считай, двести девяносто восемь дней только до нового года да после нового года еще шестьдесят шесть.
Мама вышла из комнаты помыть яблоки, которые принес папа. Папа громко расхваливал обед. Бабушка ему подкладывала на тарелку, а он, улыбаясь, посматривал на Борю с одобрением и соболезнованием.
Боря опять вздохнул, перелистывая календарь.
— Знаешь, бабушка, — сказал он, — к следующему Восьмому марта я начну маме подарок заранее готовить. Я так сделаю: запишу себе на каждый день что-нибудь вот здесь, в календаре. Ну, завтра, например, картошку почистить, а послезавтра — комнату подмести…
— Правильно! — сказал папа. — По графику, без штурмовщины.
Бабушка спросила:
— А стоит ли записывать? Может быть, просто спрашивать маму, что нужно сделать?
— Каждый день? — Боря посмотрел на толстый календарь. — Все триста шестьдесят пять дней?
— В будущем году триста шестьдесят шесть — високосный год, — сказал папа.
— Ого! — Боря задумался. — Ну что ж, попробую… Хорошо, записывать я не буду, я себе на каждом листке точку поставлю!
— Мама, постой, не уходи!
— Стою, — ответила мама.
Боря торопливо оделся, оторвал листок календаря и достал из-под подушки небольшой сверток. Потом выпрямился с торжественным видом:
— Мама! Поздравляю тебя с вашим Международным женским днем! А это тебе сюрприз.
— Спасибо, дорогой, — сказала мама. — Какая хорошенькая записная книжка! Неужели сам сделал?
Боре вдруг показалось, что записная книжка — это, пожалуй, все-таки не очень интересно; он не удержался и прибавил:
— Будет еще один сюрприз, ты не думай.
— Я не думаю.
Мама поцеловала его и хотела идти. Уже в дверях она обернулась, окинула взглядом комнату, вышитую скатерть на столе и сказала без уверенности в голосе:
— Боря, ты уж будь поаккуратнее, может быть, бабушка вечером зайдет… Перед школой съешь винегрет, а к твоему возвращению и обед поспеет. Я сегодня рано вернусь. Жалко вот, пол вчера не успела помыть.
— Так это очень хорошо! — сказал Боря.
— Что же хорошего-то? — удивилась мама.
— Очень хорошо, что ты рано вернешься!
Когда дверь за мамой захлопнулась, Боря радостно воскликнул:
— Ага! Не успела помыть? Тем лучше!
И побежал в кухню.
Так… На столе, прикрытые полотенцем, две тарелки и две чашки. Мама, должно быть, тоже немножко проспала сегодня и не успела прибрать. Вчера у нее на заводе после собрания был концерт, и она вернулась поздно.
Кастрюля из-под каши не вычищена, а только наполнена водой, чтобы отмокала. Повезло!
Мимоходом Боря заглянул в корзину, с которой мама ходила за картошкой и овощами. Корзина была почти пуста.
— Ура! — воскликнул Боря.
Шаги в передней, и опять хлопнула дверь. Это ушел на работу сосед. В маленькой квартире стало совсем тихо. Полная свобода действий.
Боря быстро напился чаю и остановился посередине комнаты с видом полководца, обдумывающего план наступательной операции: ударить ли с флангов или идти прямо лобовой атакой на центральные позиции?
«Ничего! — решил он. — Начнем с самого трудного».
Он засучил рукава и вылил в ведро остатки горячей воды из чайника.
Мыть пол Боре никогда не приходилось, но он хорошо знал, как это делается. Главное, не жалеть воды, водить тряпкой туда и сюда, в трудных случаях скрести ножом и переставлять все вещи в комнате.
Боря то пыхтел, нагнувшись, то присаживался на корточки; отодвигал свою кровать и нырял с головой на четвереньках под тяжелую мамину. Комод и папин письменный стол сдвинуть с места не удалось, но ведь даже мама не каждый раз это делает.
Допятившись наконец до двери, Боря поднял голову и посмотрел на часы. Большая стрелка самым неожиданным образом передвинулась больше чем на полкруга.
«Ого! — подумал Боря. — Надо торопиться!»
В кухне дело пошло быстрее, потому что меньше вещей нужно было передвигать. Домыв кухню до середины, Боря почувствовал, что устал. К счастью, он догадался представить себя юнгой, который драит палубу на трехмачтовом бриге под суровым взглядом старого боцмана.
Покончив с палубой, юнга спустился в камбуз (то есть подошел к кухонному столу) и превратился в корабельного кока. Наконец и тарелки были вымыты, и кастрюля доведена до серебряного блеска.
Несколько раз Боря бегал взглянуть на часы. Ему казалось, что невидимая рука быстро переводит стрелку — с десяти сразу на половину одиннадцатого, с одиннадцати на без четверти двенадцать. А ведь еще нужно было пополнить трюм свежей провизией.
Боря выдвинул ящик стола, где лежали деньги на хозяйственные расходы, подсчитал что-то, шевеля губами и загибая пальцы. Через минуту с корзиной в руке он уже мчался по лестнице, то есть по трапу, вниз.
Подойдя к прилавку, Боря кашлянул, прочищая горло, и сказал как можно более взрослым голосом:
— Пожалуйста, дайте мне килограмм самого лучшего мяса… на вашу совесть!
Так всегда говорила бабушка, покупая мясо.
Толстый продавец посмотрел на Борю сверху вниз, потом перевел оценивающий взгляд на полки с разложенным на них товаром. Наконец, крякнув, отрубил от большого куска и сказал:
— Получайте, молодой человек, останетесь довольны!
Боря забежал в зеленное отделение, потом — в булочную, вернулся домой и ахнул, взглянув на часы.
Ни один корабельный кок не чистил картошку с такой быстротой и прилежанием. Наконец кастрюлька была полна и залита доверху водой, мясо и овощи вымыты и красиво разложены на тарелке. Рядом, на кухонном столе, Боря положил записку: «Мама, это тебе сюрприз!»
Такие же записки, написанные более крупными буквами, были положены на полу — в кухне и в комнате. А на комоде, на самом видном месте, еще одна записка: «Мама, я взял из красной коробочки 2 руб. 40 коп., это тоже сюрприз, он в кухне».
Боря почувствовал, что очень проголодался. Нужно было поскорее съесть винегрет и бежать в школу. В самую последнюю минуту, споласкивая тарелку под краном, Боря вдруг с ужасом подумал: «Батюшки! А уроки?!»
* * *
Когда не выучишь урока, что лучше — сидеть, потупив глаза, с видом скромным и независимым, или, наоборот, бодро и самоуверенно смотреть прямо на Антонину Николаевну: спрашивайте, я, мол, ничего не имею против.
Впрочем, есть еще третий способ. Но это нужно сделать сразу, перед началом уроков. Встать и сказать со всей откровенностью: «Антонина Николаевна, я сегодня не выучил урока, не спрашивайте меня, пожалуйста!»
Но ведь так говорят, если заболеет кто-нибудь или еще какая-нибудь уважительная причина…
А в классе все такие парадные и торжественные, так хорошо пахнет мимоза в баночке на столе учительницы!
И сама Антонина Николаевна какая-то особенная сегодня, радостная, даже как будто помолодевшая. Может быть, не спросит?
Вот она раскрыла журнал второго класса «Б».
Даже наверное не спросит: ведь спрашивала прошлый раз по арифметике и по русскому вызывала к доске. Она будет спрашивать тех, в ком она не уверена, кому нужно в конце четверти исправить плохие отметки.
Конечно, не спросит!
Отмолчаться — и все!
Боря опустил глаза — по первому способу. Потом — по второму способу — посмотрел прямо на Антонину Николаевну. И вдруг — по третьему способу — встал и сказал:
— Антонина Николаевна, простите меня, пожалуйста, я не выучил урока. Спросите меня в другой раз.
В классе стояла удивленная тишина.
Антонина Николаевна спросила:
— Совсем не учил?
— Совсем не учил.
— Почему же так?
— Я, Антонина Николаевна, сюрприз хотел сделать…
Антонина Николаевна усмехнулась:
— Спасибо за такой сюрприз! Я действительно не ожидала от тебя этого.
Ребята сдержанно фыркнули.
— Не вам сюрприз, — краснея все больше и больше, ответил Боря, — маме моей сюрприз. Ну… подарок к Женскому дню.
Опять смешок пробежал по классу.
— Погоди, погоди, — улыбаясь, сказал Антонина Николаевна. — Я что-то не понимаю. Какой же это подарок — не выучить урока?
Боря ответил горячо:
— Я не про уроки! Мама весь год для меня все делает, а сегодня я для нее все хотел сделать, чтобы она пришла, а все уже готово.
И он рассказал про свои хозяйственные хлопоты.
Теперь ребята смотрели на Борю с уважением, а на Антонину Николаевну вопросительно: как же она решит?
— И пол вымыл? — недоверчиво спросил Андрюша, Борин сосед по парте.
— И пол! — с гордостью ответил Боря.
— Молодец! — сказала Антонина Николаевна. — Это очень хорошо, что ты маме помочь захотел. Но как же все-таки с уроками получилось? Нужно было вчера сделать.
— Я и хотел вчера вечером, — смущенно ответил Боря, — а потом пошел гулять, решил, что сегодня успею. Я не думал, что это так долго — все мамины дела делать.
— Да, — сказала Антонина Николаевна, — мамины дела долгие. В особенности для непривычного человека.
Она придвинула к себе журнал и поставила против Бориной фамилии большую черную точку. Из точки может выйти и плохое и хорошее. Точка — это значит, что спрашивать будут очень строго и не только один заданный урок, а гораздо больше. Точка — это значит: помни и очень старайся!
— Антонина Николаевна, я все выучу. Когда хотите, спрашивайте! — взволнованно сказал Боря.
— Не сомневаюсь в этом, — спокойно ответила Антонина Николаевна. — А теперь, ребята, скажите-ка мне, как вы своим мамам помогаете?
— В Международный женский день? — спросил Андрюша.
— А сколько еще дней в году, кроме Международного женского дня, кто знает?..
* * *
Вечером Боря сидел в кресле, у письменного стола, и, вздыхая, перелистывал календарь. Да, как ни считай, двести девяносто восемь дней только до нового года да после нового года еще шестьдесят шесть.
Мама вышла из комнаты помыть яблоки, которые принес папа. Папа громко расхваливал обед. Бабушка ему подкладывала на тарелку, а он, улыбаясь, посматривал на Борю с одобрением и соболезнованием.
Боря опять вздохнул, перелистывая календарь.
— Знаешь, бабушка, — сказал он, — к следующему Восьмому марта я начну маме подарок заранее готовить. Я так сделаю: запишу себе на каждый день что-нибудь вот здесь, в календаре. Ну, завтра, например, картошку почистить, а послезавтра — комнату подмести…
— Правильно! — сказал папа. — По графику, без штурмовщины.
Бабушка спросила:
— А стоит ли записывать? Может быть, просто спрашивать маму, что нужно сделать?
— Каждый день? — Боря посмотрел на толстый календарь. — Все триста шестьдесят пять дней?
— В будущем году триста шестьдесят шесть — високосный год, — сказал папа.
— Ого! — Боря задумался. — Ну что ж, попробую… Хорошо, записывать я не буду, я себе на каждом листке точку поставлю!
Похожие материалы:
Смотрите также: