Чарушин Е.И. - Животные жарких и холодных стран

Берегитесь, зебры — полосатые лошади! Берегитесь, бы­стрые антилопы! Берегитесь, круторогие дикие буйволы!

Лев на охоту вышел!

Будто гром прогремел и прокатился по кустам и зарослям. Это львиный рёв, львиное рыканье. И все звери притаились.

Лев всех сильней, всех страшней. Грива у него густая, когти острые, зубы крепкие.

Кого он этой ночью поймает?


Это совсем удивительные птицы — на других не похожи. Они летают в воде, а не по воздуху. Нырнут и так сильно ма­шут крыльями-коротышками, так быстро летят под водой, что рыбу догоняют. А ходят пингвины тоже особенно, по- своему: столбиками. Издали кажется, что это человек идёт в чёрном пиджаке и белом жилете.

Однажды заплыл корабль в неведомые холодные края. Хотели моряки к берегу пристать — и вдруг видят: на льду выстроилось целое войско! Подплыли ближе. А войско вдруг разом, как по команде, бултых головой в воду! Тут только и поняли моряки, что это не люди были, а птицы.


Кит — самый большой зверь на свете. Он в море жи­вёт, плавает в воде, как рыба.

Заплывёт кит в холодные моря, где один лёд да снег, плавает он и на юг, где круглый год жара, гоняется за ры­бьими стаями. Куда рыба, туда и он.

Захватит кит в рот целую стаю рыб вместе с водой, воду выпустит, а рыба во рту останется — в китовом усе застрянет. Только не думай, что это и вправду усы. Это во рту у кита такие пластины, вроде решётки, а называются эти решетки китовым усом.


Ветка в лесу не хрустнула, лист не шевельнулся — из густых зарослей джунглей неслышно вышел огромный дикий слон.

Стоит слон, будто серая гора высится: ноги как брёвна, уши как два паруса, длинные клыки кривые и крепкие. Вы­тянул слон хобот, вырвал из земли куст, сунул его целиком в рот и стал жевать.

Никого не боится такой силач, никто ему не страшен.


Бегемот еле ходит на своих ногах-обрубках. Жир на нём так и трясётся. Притащится этот толстый обжора на поле — всё поле сожрёт, а что не сожрал — сомнёт. И уйдёт потом в реку спать; дремлет и нежится на воде, как на самой мяг­кой перине. Выспится, отдохнет — и давай веселиться. Тут, в воде, он совсем не неуклюжий, а очень проворный зверь. Плавает, ныряет, водоросли со дна достаёт, а то разинет свою пасть — а она у него огромная, как раскрытый чемодан, — и заорёт, будто десять лошадей разом заржали.


На Севере снег да лёд, и лето бывает короткое-короткое. Сена там не накосишь, ни корову, ни лошадь зимой не прокормишь. Только северный олень умеет там жить. Он копытами снег разгребает, достаёт лишайник — ягель.

Чьё молоко пьёт на Севере человек? Оленье. На чем ездит? На олене.

Чьё мясо ест? Оленя.

Не прожить без оленя в тех местах человеку.


Это большая рыжая обезьяна орангутанг. По-малайски орангутанг — лесной человек. Малайцы про орангутанга рассказывают сказку. Будто был он раньше человеком и жил, как все люди, в деревне. Потом не захотел работать и ушёл в лес на деревьях жить. Весь рыжей шерстью оброс и сделался обезьяной.


Лежит крокодил в тёплой воде на самом солнцепёке, греется. Зубастую пасть закрыл, гребенчатым хвостом не шевельнёт. Будто просто гнилая коряга валяется в воде, а не живой зверь.

Лежит крокодил в воде у самого берега, ждёт добычу. Придёт зебра или антилопа к реке воды напиться — он уда­рит зверя своим сильным хвостом, сшибёт с ног, ухватит зу­бастой пастью и утащит в воду, на дно.


Морж толстый, тяжёлый. Будто громадный кожаный ме­шок с жиром.

Два здоровенных белых клыка торчат у него из щетини­стых усов. Вместо ног у моржа ласты. Ими он, как вёслами, воду загребает.

Нырнёт глубоко под воду и пасётся на дне морском, как корова на лугу. Водоросли жуёт, ракушки ищет, а когда на­естся вдоволь, выплывет кверху, обопрется на край льдины или на берег своими клыками, подтянется и вылезет весь из воды. Ляжет на камни и отдыхает.


Белый медведь — это зверь-бродяга. Шуба у этого бро­дяги тёплая, её мороз не прохватывает. Густая шерсть в воде не мокнет. Нипочём ему ни мороз, ни вьюга, ни ветер, ни ледяная вода.

Ходит, бродит белый медведь по льдам, по снегам; пой­мает добычу — рыбу или моржонка, наестся и сразу зава­лится спать, прямо тут же на льду.

А когда выспится, опять побредёт. Высматривает, вы­нюхивает, кого бы поймать, чем бы снова брюхо себе на­бить. Ныряет он ловко, бегает быстро, плавает легко. Такой долго голодным не останется, добудет себе еду.


Трещат сучья в лесу, качаются и трясутся деревья. Это напря­мик сквозь тропическую чащу ломится громадным зверь — но­сорог. Нипочём ему колючки и шипы, твёрдые сучья и пни. У него шкура толстая и крепкая, как броня: копьё от неё отскочит, стрела сломается. Пробьёт такую шкуру только пуля из винтовки.

У носорога большой рог на носу, а глаза маленькие, сле­пенькие. Он плохо ими видит. Ничего толком не разберёт, а сразу бросается бодаться.

Вспыльчивый зверь и подозрительный.