Е.А. Пермяк - Самоходные лапотки

Три сына при отце жили. Земли у отца было мало. Одну десятину на троих не разделишь. Да и одну лошадь тоже натрое не раздерешь. Вот и придумали братья ремеслами промышлять. Жить-то ведь надо.

- Я по городам пойду ремесло искать, - говорит старший сын. - За которое больше платят, то мое и будет.

- А я, - говорит средний сын, - стану по базарам ходкий товар высматривать. Какой ходчее идет, тот и делать буду.

До младшего очередь дошла.

- Чем ты, мил сын, промышлять будешь?

- Хотелось бы мне, тятенька, научиться лапти плести. Всегда в спросе. Засмеялись братья: - Дурень и есть дурень. В спросе-то они в спросе, да цена-то за этот спрос с воробьиный нос. Вот оно что. Поговорили так братья и разошлись. Идет старший по городам и видит - мастера чаевничают. Подсел. Слушать стал, о чем мастера беседуют.

- А я сто одну деньгу зарабатываю, - хвалится каменщик. - Одну деньгу для души в трактир отдаю, а сто денег в дом несу.

Как старший сын услышал эти слова, и думать больше не стал. Доходнее каменного ремесла не найдешь. - Возьми меня, каменщик, в выученики. Посмотрел каменщик - парень здоровый, плечи широкие, руки сильные и, видать, глазастый. - Возьму, - говорит, - если ты ремесло ниже денег ставить не станешь. Взял его и начал каменному делу обучать.

Второй сын идет по базару и видит - дуги хорошо разбирают. А старичок-дуговичок, который дугами промышлял, возьми да похвались:

- Мошна у меня, как дуга, туга. Что ни дужка, то полтина с полушкой. Полушку - на косушку, полтину - домой. Как услышал это средний сын - тут же порешил дуги гнуть. А младший лыка надрал, колодочек лапотных настроил и плетет себе лапоть за лаптем. Один с косиной, другой с слабиной, третий - в руки взять совестно. Парни-однолетки, девки-невесты в один голос бедняжку просмеивают, недоумком лапотным величают. А он плетет себе да плетет. Одна неделя проходит, другая начинается. Полная баня лаптей, а обуться не во что. На пятую неделю от лаптей вовсе тесно стало, сын-то и говорит отцу:

- Тятенька, дай лошадь, я на базар лапти повезу. Дал отец лошадь. Привез мастер свои лапти да и свалил их в кучу. - Почем, парень, лапти? - спрашивает народ. - По совести. - По какой такой совести?

- Подходи, выбирай по ноге. Если совесть заговорит, - скажет, сколько заплатить надо. А если совесть промолчит, - значит, даром носи. Много народишку налетело на даровые лапти. Живехонько разобрали. Кто грош, кто полушку кинет, а другой, не то что полушку или грош, а еще к лаптям приплату просит.

- Коли, - говорит, - по совести, так по совести. Полушку заплатишь - так и быть, потешу тебя, малый, твою худую работу на свои добрые ноги обую. Делать нечего, приплачивает мастер к своим лаптям, а сам смотрит, какие лапти складнее на ногах сидят, за какую пару приплаты не просят, а деньги дают. Расторговался парень - ни лаптей, ни денег. А песни поет. - Ты что, мил сын, больно весел? Аль выручку большую привез? - Не выручку, тятя, а выучку. Выучка дороже всего. Сказал так и пошел лыко драть - и опять за лапти. А той порой старший брат, подучившись кое-чему, камни кладет, торопится, а средний дуги гнет, поспешает.

Пока меньшой сто лаптей сплел, старший много кирпича выклал, а средний того больше дуг нагнул. Пришло время братьям встретиться.

- Ну, милые мои сыны, - говорит отец, - сказывайте, как ремеслами промышляете.

- Я, тятя, каменным ремеслом занялся. Сто одну деньгу зарабатываю. Скоро отделюсь, своей семьей заживу. Похвалил отец старшего и среднего слушать принялся. - У меня, тятенька, мошна будет, как дуга, туга. Что ни дужка, то полтина с полушкой. Знай наших! Дошла очередь до младшего: - Моя работа вся на виду. Базар цену скажет.

Погостили сыны у отца и в путь собрались: старший - деньги за каменную работу получать, средний дуги повез на базар продавать. А младший и говорит им:

- Братцы, не захватите ли вы и мою работу? Вдруг да грош с полушкой выручите, и то нам с тятенькой деньги. Поглядели братья на лапотную работу и говорят: - Если по паре лаптей дашь - свезем.

- Да хоть по две, братцы, берите, - говорит младший, а сам радуется. И есть чему. Если уж братья-мастера - один каменщик, другой дуговик - его работу обувают, то уж простой-то человек верняком обует. Приехал старший брат в город деньги получать, а заместо денег ему по загривку сулят, стены на все корки ругают.

Тут старший к каменщику кинулся. А тот сидит в трактире и на одну деньгу чаи с баранками распивает, а за пазухой у него сто денег лежат.

- Ах ты такой-сякой, немазаный, сухой! Чему ты меня выучил? Мои стены на все корки ругают. Деньги не платят. По загривку сулят. А тот чаек попивает да посмеивается:

- Разве я тебя, торопыгу, учил ремесло ниже денег ставить? Вот и получай взашей. Делать нечего. Каменное дело не к рукам пришлось, надо новое ремесло искать. Продал он половину братовых лаптей да домой поворотил. Средний той порой на базаре дуги расставил, а вторую половину лаптей в кучу свалил. У лаптей от покупателя отбоя нет, а на дуги даже и не глядят. Продал он все лапти, а дуги на базаре оставил. Их и даром никто не берет.

По дороге нагнал средний брат старичка-дуговичка да и спрашивает: - Скажи, старичок-дуговичок, почему у тебя дуги идут, а у меня лежат? - Потому, - говорит старик, - что у тебя дуги простые, а у меня самоходные.

- Какие такие самоходные? - стал добиваться средний брат. А старик как воды в рот набрал, только посмеивается. Опять сошлись братья у отца. Опять их отец спрашивает, как они ремеслами промышляли. Первым стал старший сказывать:

- Обмануло меня каменное ремесло. Еле на харчи заработал да вот продольную пилу купил. В бревне много денег. Надо только их досками да тесом выпилить. - И я, тятя, другое ремесло нашел, - сказал средний. - Много ли на дуге выгнешь? Полтину с полушкой. Горшки лепить буду. Станок купил.

- Ну, а ты, меньшой, что скажешь? - спросил отец. - За меня братья скажут. Они лапти продавали. - За твои лапти по загривку надавали. Еле ноги унесли. - А что в них не так?

- А то в них не так, что ты ремесло ниже денег ставишь, - сказал старший брат, а средний поддакнул:

- И к тому же лапти твои простые, а не самоходные. Я их на базаре бросил. Задумался младший брат и еще злее за работу принялся. И братья своим делом занялись. Один тес-доски пилит, другой горшки-плошки лепит. Опять пришло время на базар ехать. Опять младший просит брать его счастье испытать. Братья видят - нечем лапти похаять, а хают: - Для тебя только, как для меньшого... Авось грош с полушкой заработаешь. Большой базар собрался. Братья свой товар расставили, народ зазывают:

- А вот, горшки, плошки!.. - Кому тес, бруски, доски!.. А про лапти ни слова. Потому как их они до базара не довезли, по дороге продали. Чуть не все в новых лаптях ходят да похваливают: - Ах, какая обужа! Сапоги снимешь - лапти обуешь. До чего хороши, до чего легки да увертисты. Лапти хвалят, а от горшков с тесом нос воротят. Из милости доски на дрова взяли, а горшками с плошками дорогу вымостили. И то польза. Приехали братья с обновками да с гостинцами, лапотными деньгами похваливаются: - Ах, как доски ходко шли!

- А горшки нарасхват. Не нахвалится народ: до чего хороши, легки, да увертисты... Ну, конечно, и лапти кое-какие продали. Вот тебе, братец, выручка. Подали они меньшому брату полтинник с денежкой. Младший брат от радости заплясал, песни запел:

- Ну, теперь я, братцы, самоходные лапти плести начну, которые вперед денег ходят. <Плети, дурень, плети. Мы тебя опять оплетем>. Посмеялись над лапотным мастером братья и за дело принялись. Они все-таки не совсем бессовестные были. Хотелось старшему брату хоть одну доску выпилить, которая в дело пойдет. И среднему перед собой совестно было, что его горшками дорогу мостят. Тоже стараться стал.

Опять пришло время на базар ехать. Горшки, доски на воз погрузили, под лапти три подводы наняли.

- Давай, младший братец, услужим тебе. Может, два полтинника да две денежки привезем. А он наотрез:

- Нет. Не хочу я больше срамить вас своей лапотной работой. - Да что ты, братец! Да мы для тебя хоть в огонь, хоть в воду. На все согласны. Ты у нас меньшой. А младший свое:

- Зарок я дал самоходные лапти сплести. - Какие такие самоходные? Ты что? - А такие, которые вперед денег сами идут.

Тут братья давай уговаривать младшего. А он ни в какую: - Ни одного лаптя из бани не выпущу, пока сам не пойдет. Те к отцу: - Тятенька, цыкни ты на него! Гляди, какие он слова говорит. А отец-то давно понял, что за доски пилятся, какие горшки лепятся.

- Нет уж, сыны. Вас я не принуждал и меньшого неволить не буду. Охота ему самоходные лапти сплести - пусть плетет. Те опять:

- Да разве лапоть может сам пойти? Ты, тятя, что? А отец им:

- Сами же сказывали, что нужны не простые лапти, а самоходные. Значит, такие лапти есть.

Делать нечего, поехали братья на базар с кривыми горшками да с косыми досками. По дешевке, совсем задарма, доски да горшки продали. Гроши да копейки выторговали.

Тут-то подошел к ним старичок-дуговичок да и сказал: - Вы бы, братцы, лучше лапотки привезли. Молчком бы продали. Как только это сказал старичок, народ-то и признал братьев. И ну расспрашивать, почему лаптей нет да из какой они деревни. Братья то да се, отнекиваются, дорогу к меньшому брату не сказывают, околесицу плетут:

- Лыко ныне плохое... Убыточно стало лапти плести. Народ видит, что братья чистую воду мутят, - давай допрос чинить. А на базаре бабеночка случилась, которая всех трех братьев знала. Она-то и рассказала все как есть. Тут народ зашумел. Которые подвыпивши, руками стали размахивать и калеными словами бросаться. Братья еле ноги унесли.

Приехали домой, хотели было отцу наплести семь верст до небес, и все лесом, как слышат - весь базар к старой бане подъехал. - Что за диво? - Что такое? Глянули, а старые люди шапки ломают, почтенные мужики спины гнут, младшенького брата уговаривают лаптями оделить, Иваном Терентьевичем величают:

- Ну, скажи ты на милость, Иван Терентьевич, как народу без лаптей жить! Продай хоть по паре на рыло. А младшенький хоть и оробел маленько, а свое гнет: - Я зарок дал самоходные лапти сплести, а до той поры из бани не выходить. Тут старичок-дуговичок выходит вперед и говорит: - Твои лапти, Ванек, давно самоходными стали. Сами идут. И на базар их возить не надо.

- Тогда другое дело, - сказал мастер. Сказал и стал из старой бани лапти выкидывать. - Берите, кому какие по ноге. Продаю по совестливой цене. Кто сколько даст - такая и цена лаптям... Тятенька, получай деньги. У меня еще одна пара не доплетена. Солнце-то уж садится. Урок кончить надо. Народ было принялся Лапти хватать, только старичок-дуговичок не дал - сам лаптями стал каждого оделять. Кто пять пар просит - он две дает, кто две - он одну.

- Один мастер весь мир не обует. Каждому охота в такой парочке покрасоваться! Разделил дуговик все лапти. Народ полну котомку денег навалил, не подымешь. Братья стоят ни живы ни мертвы, отцу глянуть в глаза боятся. Тогда старичок-дуговичок и говорит среднему брату:

- Не одни дуги самоходными гнутся. И лапти такими плетутся, и доски такими пилятся, и горшки лепятся.

Крепко с того дня задумались братья. Задумались и. за дело принялись. Много ли, мало ли дней прошло, только стал пилить старший брат самоходные доски, а средний самоходные горшки обжигать.

Из-под пилы доски рвут. Горшкам после обжига остынуть не дают. Ну, а про лапти уж и говорить нечего.

В чести братья зажили. Звонко у них дело пошло, самоходно. А как оно у вас идет - вам лучше знать. А я чего не знаю, того не знаю.